От лотка до молотка. Книга о торгах. История и практика проведения публичных торгов - Вальтер Ваганович Аваков

книге пророка Даниила, есть известный эпизод о том, как вавилонскому царю Навуходоносору II приснился зловещий сон. Он увидел огромного истукана, у которого голова была из золота, грудь и руки — из серебра, живот и бедра — из меди, колени — из железа, а ноги — из глины. Камень, неожиданно упавший с горы, ударил колосса по глиняным ногам, и тот обратился в прах. Царь собрал жрецов и прорицателей, и пророк Даниил истолковал этот сон как роковое предзнаменование грядущей гибели Вавилонского царства, которому суждено было разрушиться под ударами персов. Через два с лишним века подобная же участь постигла саму Персидскую державу…

Хотим поделиться с вами, уважаемый читатель, еще одним наблюдением, мимо которого мы не смогли пройти. Мир античных греков не выходил за рамки Балкан и Эгейского моря, а «божественный Александр» своими завоеваниями в Малой Азии, Ближнем и Среднем Востоке мгновенно расширил его до невообразимых размеров, поэтому они его и прославляли как великого полководца, завоевавшего полмира! В реальности же Александру для этого понадобилось завоевать… только Персию, которая в свое время действительно завоевала полмира. Взгляните на карты еще раз и, как в детской загадке, найдите 10 отличий между империями персов и Александра Македонского:

Где-то далеко, практически в другой жизни, осталась маленькая и бедная Македония. Всего за 4 года Александр, поставив свою ногу на берег легендарной Трои в Малой Азии, вступил в совсем иную жизнь, где ему достались несметные богатства и сокровища, о которых он даже не подозревал в своей юности, и невообразимые пространства, которые ему удалось завоевать неимоверно быстро. 4 года назад Александр, фактически, вступил в другую жизнь, которая сделала его великим и… бессмертным! Он больше не вернулся в родную Македонию, приняв титул царя Азии и сделав своей столицей Вавилон. Александр оказался очень тонким политиком и разумным правителем. Именно ему удалось заложить основы эллинистического мира, при котором огромное влияние в Передней Азии стала играть греческая культура, а все прежние достижения персов и покоренных ими народов отошли на второй план. И здесь мы хотим поделиться с вами, уважаемые читатели, еще одним наблюдением.

Именно с момента падения персидской державы началось всяческое восхваление заслуг «божественного Александра» греческими историками, что заложило основу Цивилизации Белого Человека, которую позже развили и упрочили римляне, а через тысячу лет превознесли и «подняли на флаг» европейцы. Александр Македонский взял на вооружение достижения персов в государственном управлении огромной империей, всего лишь замазав сверху многие из них «раствором эллинизма». А достижения были! Во всех областях: медицине, астрономии, математике, градостроительстве, инженерной мысли, в сельском хозяйстве, в торговле и мореплавании! Именно с завоеваний Александра Македонского стали продвигаться идеи исключительной организации греческого общества как наиболее цивилизованного и демократического — при полном умолчании, игнорировании и оставлении без внимания достижения всех остальных народов, т. е. варваров, которые, по представлению греков, темными и невежественными ордами окружали светлый мир эллинской цивилизации — ойкумену.

«Mea culpa!» или «Проездной билет» для грешников

Даешь серебро, а получаешь отпущение грехов;

избавляешь бедного от голода,

а он избавляет тебя от гнева Божьего.

Иоанн Златоуст

Индульгенции. Многие историки и прогрессивные публицисты убедили всех в том, что в истории человечества нет более циничного и отвратительного явления, чем продажа индульгенций. Апофеозом этого малодостойного действа стала инициатива папы Льва Х объявить торги на откуп по продаже индульгенций. В результате католическая Церковь с подачи бунтующего Мартина Лютера получила крупнейший раскол западного христианского мира, Реформацию и протестантство.

Всё так. И всё не так! Индульгенции — пожалуй, одна из самых непростых тем для понимания современным человеком. Больше ложных исторических штампов и позорных клейм человечество поставило, наверное, только на Крестовые походы и на алжирских пиратов. Но стоит все же признать, что ни один исторический процесс, каким бы драматичным он ни был и как бы долго он ни продолжался (будь то завоевание Америки, создание колониальных империй, святая инквизиция или монголо-татарское иго), не приводил к таким радикальным последствиям, как это произошло с торговлей индульгенциями. Как говорится: «Начали за здравие, а кончили за упокой!» Впрочем, в данном случае уместнее было бы сказать: «Благими намерениями вымощена дорога в ад».

Современному человеку, незнакомому с принципами жизни, правилами поведения и традициями людей в Средневековье, сложно понять, зачем вообще были нужны индульгенции, и сложно осознать весь глубинный смысл индульгенций и всего, что было с ними связано. Современные исследователи зачастую бездумно трактуют индульгенции как документ о прощении грехов. Это дешевый и ложный исторический штамп.

Средневековый человек — это в первую очередь верующий христианин. В широком смысле им мог быть и житель Древней Руси, и византиец, и грек, и египетский копт, и сириец. В узком смысле, применительно к нашей теме, это житель Западной Европы, с которым Церковь говорила на латыни. На протяжении Раннего, Высокого и Позднего Средневековья жизнь любого человека (крестьянин, горожанин, ремесленник, купец, чиновник, дворянин, рыцарь, феодал и государь-правитель) строилась исключительно на его тесных отношениях с Богом. Средневековый человек — это прежде всего «Божий человек»: он просыпался с именем Бога на устах, работал целый день, совершал какие-то поступки, принимал какие-то решения, ложился спать и в течение всего дня он многократно молил Бога о чем-то, благодарил Его или, наоборот, просил у Него прощения за что-то. Вся жизнь и весь календарь средневекового человека состояли исключительно из церковных праздников. Его поведение сообразовывалось с предписаниями Церкви, которая играла в жизни средневекового человека главную, центральную роль. В большинстве случаев священники и монахи имели для него значение даже более важное, чем его начальник или хозяин-феодал.

В каждой обычной семье, даже у бедняков, была только одна книга — Библия, по которой люди строили свою жизнь. Если у человека было две или три книги (не говоря уже о библиотеках!), то он считался образованным!

Средневековый человек, как и мы, грешил. Все грешили! И все исповедовались, т. е. признавались в своих грехах. Считалось (как догма), что ни один человек не может быть безгрешен. Если тебе нечего сказать на исповеди, значит, с тобой что-то не так. Святой Франциск считал себя последним из грешников. В этом и заключался неразрешимый конфликт христианина: с одной стороны, ты не должен грешить, но, с другой, если ты вдруг решил, что безгрешен, значит, ты возгордился (гордыня — смертный грех!). Ты не можешь сказать: «Я безгрешен!», потому что безгрешным, как Церковь учила христиан, был только Христос. Добрый же христианин должен был в своем поведении лишь стремиться достичь безгрешности Христа. И средневековый